Монолог Гамлета, принца Датского

William Shakespeare:
 
 To be, or not to be: that is the question:
 Whether 'tis nobler in the mind to suffer
 The slings and arrows of outrageous fortune,
 Or to take arms against a sea of troubles,
 And by opposing end them? To die: to sleep;
 No more; and by a sleep to say we end
 The heart-ache and the thousand natural shocks
 That flesh is heir to, 'tis a consummation
 Devoutly to be wish'd. To die, to sleep;
 To sleep: perchance to dream: ay, there's the rub;
 For in that sleep of death what dreams may come
 When we have shuffled off this mortal coil,
 Must give us pause: there's the respect
 That makes calamity of so long life;
 For who would bear the whips and scorns of time,
 The oppressor's wrong, the proud man's contumely,
 The pangs of despised love, the law's delay,
 The insolence of office and the spurns
 That patient merit of the unworthy takes,
 When he himself might his quietus make
 With a bare bodkin? who would fardels bear,
 To grunt and sweat under a weary life,
 But that the dread of something after death,
 The undiscover'd country from whose bourn
 No traveller returns, puzzles the will
 And makes us rather bear those ills we have
 Than fly to others that we know not of?
 Thus conscience does make cowards of us all;
 And thus the native hue of resolution
 Is sicklied o'er with the pale cast of thought,
 And enterprises of great pith and moment
 With this regard their currents turn awry,
 And lose the name of action.-Soft you now!
 The fair Ophelia! Nymph, in thy orisons
 Be all my sins remember'd.
 
 -------------------------------
 пер.Борис Пастернак
 
 Быть иль не быть, вот в чем вопрос.
 Достойно ль
 Души терпеть удары и щелчки
 Обидчицы судьбы иль лучше встретить
 С оружьем море бед и положить
 Конец волненьям? Умереть. Забыться.
 И все. И знать, что этот сон - предел
 Сердечных мук и тысячи лишений,
 Присущих телу. Это ли не цель
 Желанная? Скончаться. Сном забыться.
 Уснуть. И видеть сны? Вот и ответ.
 Какие сны в том смертном сне приснятся,
 Когда покров земного чувства снят?
 Вот объясненье. Вот что удлиняет
 Несчастьям нашим жизнь на столько лет.
 А то кто снес бы униженья века,
 Позор гоненья, выходки глупца,
 Отринутую страсть, молчанье права,
 Надменность власть имущих и судьбу
 Больших заслуг перед судом ничтожеств,
 Когда так просто сводит все концы
 Удар кинжала? Кто бы согласился
 Кряхтя под ношей жизненной плестись,
 Когда бы неизвестность после смерти,
 Боязнь страны, откуда ни один
 Не возвращался, не склоняла воли
 Мириться лучше со знакомым злом,
 Чем бегством к незнакомому стремиться.
 Так всех нас в трусов превращает мысль.
 Так блекнет цвет решимости природной
 При тусклом свете бледного ума,
 И замыслы с размахом и почином
 Меняют путь и терпят неуспех
 У самой цели. Между тем довольно! -
 Офелия! О, радость! Помяни
 Мои грехи в своих молитвах, нимфа.
 
 
 -------------------------------
 пер. Владимир Набоков
 
 Быть иль не быть - вот в этом
 вопрос; что лучше для души - терпеть
 пращи и стрелы яростного рока
 или, на море бедствий ополчившись
 покончить с ними? Умереть: уснуть
 не более, и если сон кончает
 тоску души и тысячу тревог,
 нам свойственных, - такого завершенья
 нельзя не жаждать. Умереть, уснуть;
 уснуть: быть может, сны увидеть; да,
 вот где затор, какие сновиденья
 нас посетят, когда освободимся
 от шелухи сует? Вот остановка.
 
 Вот почему напасти так живучи;
 ведь кто бы снес бичи и глум времен,
 презренье гордых, притесненье сильных,
 любви напрасной боль, закона леность,
 и спесь властителей, и все, что терпит
 достойный человек от недостойных,
 когда б он мог кинжалом тонким сам
 покой добыть? Кто б стал под грузом жизни
 кряхтеть, потеть, - но страх, внушенный чем-то
 за смертью - неоткрытою страной,
 из чьих пределов путник ни один
 не возвращался, - он смущает волю
 и заставляет нас земные муки
 предпочитать другим, безвестным. Так
 всех трусами нас делает сознанье,
 на яркий цвет решимости природной
 ложится бледность немощная мысли,
 и важные, глубокие затеи
 меняют направленье и теряют
 названье действий. Но теперь - молчанье...
 Офелия...
   В твоих молитвах, нимфа,
 ты помяни мои грехи.
 
 -------------------------------
 К.Р.
 
 Быть иль не быть, вот в чем вопрос.
 Что выше:
 Сносить в душе с терпением удары
 Пращей и стрел судьбы жестокой или,
 Вооружившись против моря бедствий,
 Борьбой покончить с ним? Умереть, уснуть -
 Не более; и знать, что этим сном покончишь
 С сердечной мукою и с тысячью терзаний,
 Которым плоть обречена,- о, вот исход
 Многожеланный! Умереть, уснуть;
 Уснуть! И видеть сны, быть может? Вот оно!
 Какие сны в дремоте смертной снятся,
 Лишь тленную стряхнем мы оболочку,- вот что
 Удерживает нас. И этот довод -
 Причина долговечности страданья.
 Кто б стал терпеть судьбы насмешки и обиды,
 Гнет притеснителей, кичливость гордецов,
 Любви отвергнутой терзание, законов
 Медлительность, властей бесстыдство и презренье
 Ничтожества к заслуге терпеливой,
 Когда бы сам все счеты мог покончить
 Каким-нибудь ножом? Кто б нес такое бремя,
 Стеная, весь в поту под тяготою жизни,
 Когда бы страх чего-то после смерти,
 В неведомой стране, откуда ни единый
 Не возвращался путник, воли не смущал,
 Внушая нам скорей испытанные беды
 Сносить, чем к неизведанным бежать? И вот
 Как совесть делает из всех нас трусов;
 Вот как решимости природный цвет
 Под краской мысли чахнет и бледнеет,
 И предприятья важности великой,
 От этих дум теченье изменив,
 Теряют и названье дел.- Но тише!
 Прелестная Офелия!- О нимфа!
 Грехи мои в молитвах помяни!
  
 
 
 -------------------------------
 П. Гнедич
 
 Быть иль не быть - вот в чем вопрос.
 Что благороднее: сносить удары
 Неистовой судьбы - иль против моря
 Невзгод вооружиться, в бой вступить
 И все покончить разом... Умереть...
 Уснуть - не больше,- и сознать - что сном
 Мы заглушим все эти муки сердца,
 Которые в наследье бедной плоти
 Достались: о, да это столь желанный
 Конец... Да, умереть - уснуть... Уснуть.
 Жить в мире грез, быть может, вот преграда.-
 Какие грезы в этом мертвом сне
 Пред духом бестелесным реять будут...
 Вот в чем препятствие - и вот причина,
 Что скорби долговечны на земле...
 А то кому снести бы поношенье,
 Насмешки ближних, дерзкие обиды
 Тиранов, наглость пошлых гордецов,
 Мучения отвергнутой любви,
 Медлительность законов, своевольство
 Властей... пинки, которые дают
 Страдальцем заслуженным негодяи,-
 Когда бы можно было вековечный
 Покой и мир найти - одним ударом
 Простого шила. Кто бы на земле
 Нес этот жизни груз, изнемогая
 Под тяжким гнетом,- если б страх невольный
 Чего-то после смерти, та страна
 Безвестная, откуда никогда
 Никто не возвращался, не смущали
 Решенья нашего... О, мы скорее
 Перенесем все скорби тех мучений,
 Что возле нас, чем, бросив все, навстречу
 Пойдем другим, неведомым бедам...
 И эта мысль нас в трусов обращает...
 Могучая решимость остывает
 При размышленье, и деянья наши
 Становятся ничтожеством... Но тише, тише.
 Прелестная Офелия, о нимфа -
 В своих святых молитвах помяни
 Мои грехи...
  
 
 
 -------------------------------
 М. Лозинский
 
 Быть или не быть,- таков вопрос;
 Что благородней духом - покоряться
 Пращам и стрелам яростной судьбы
 Иль, ополчась на море смут, сразить их
 Противоборством? Умереть, уснуть,-
 И только; и сказать, что сном кончаешь
 Тоску и тысячу природных мук,
 Наследье плоти,- как такой развязки
 Не жаждать? Умереть, уснуть.- Уснуть!
 И видеть сны, быть может? Вот в чем трудность;
 Какие сны приснятся в смертном сне,
 Когда мы сбросим этот бренный шум,
 Вот что сбивает нас; вот где причина
 Того, что бедствия так долговечны;
 Кто снес бы плети и глумленье века,
 Гнет сильного, насмешку гордеца,
 Боль презренной любви, судей неправду,
 Заносчивость властей и оскорбленья,
 Чинимые безропотной заслуге,
 Когда б он сам мог дать себе расчет
 Простым кинжалом? Кто бы плелся с ношей,
 Чтоб охать и потеть под нудной жизнью,
 Когда бы страх чего-то после смерти,-
 Безвестный край, откуда нет возврата
 Земным скитальцам,- волю не смущал,
 Внушая нам терпеть невзгоды наши
 И не спешить к другим, от нас сокрытым?
 Так трусами нас делает раздумье,
 И так решимости природный цвет
 Хиреет под налетом мысли бледным,
 И начинанья, взнесшиеся мощно,
 Сворачивая в сторону свой ход,
 Теряют имя действия. Но тише!
 ОФелия? - В твоих молитвах, нимфа,
 Да воспомнятся мои грехи.